В этот день русская армия одержала победу над турецкой армией при Кагуле (1770 г.)

Кагул – речка, протекающая в юго-восточной части Молдавии, между реками Прут и Ялпух. Перед впадением в Дунай она образует довольно значительное озеро – Лиман Кагул. По правому её берегу, пролегает дорога на Кишинёв и Яссы. Во время русско-турецкой войны 1768-1774 у Кагула была одержана (21-го июля 1770) российской армией одна из блистательнейших побед в битве с турецкими войсками, бывшими под начальством верховного визиря Халил-паши (Халил-бея).

После поражения при Ларге турки, собрав новую 150-тысячную армию, вторично перешли Дунай близ восточного берега озера Кагула. Самонадеянный план великого визиря состоял в том, чтобы уничтожив малочисленную армию Румянцева, пробраться к Хотину, присоединить к своим полчищам польских конфедератов и перенести театр войны правым крылом в Россию, а левым в Польшу.

20-го июля 1770 года турки заняли лагерь на левой стороне устья Кагула, а крымский хан, Каплан Гирей, отделившись от них после сражения под Ларгой, стоял с 100 тысячами татар за рекою Ялпух. Русская армия вначале находилась при реке Салче, но её главнокомандующий, генерал-аншеф граф Румянцев, узнав о движении неприятеля и опасаясь за дивизию князя Репнина и авангард генерала Баура, которые стояли влево от Кагула, 17-го июля выступил к ним на помощь. Вслед за этим, для встречи ожидаемого из-за Прута обоза с припасами, отряжен был генерал-майор Глебов, с 8-ю полками кавалерии, 4 гренадерскими батальонами и несколькими другими пехотными отрядами.

20-го июля турки находились уже за Траяновым валом, при впадении реки Кагул в озеро и в семи верстах от русской армии, которую намеревались на следующий день атаковать с фронта, тогда как Каплан Гирей должен был устремиться на нее с тыла.

В этом, крайне опасном положении, граф Румянцев решил предупредить врагов собственным нападением. Армия Румянцева, после занятия отрядами генералов Гудовича и Потемкина выгодной позиции против Каплан Гирея, не превышала 17 тысяч (по другим сведения, 30 тысяч) человек, но это были воины испытанной неустрашимости, предводимые героем.

Ночью с 20 на 21 число русские двинулись вперед. Румянцев разделил пехоту на пять каре: среднее, сильнейшее, состояло под командою генерала Олица. По правую его сторону шли каре генералов Племянникова и Баура, а по левую – графа Брюса и князя Репнина. Небольшое число кавалерии, остававшееся при армии, было поставлено в интервалах между каре. Генералу Бауру приказано было атаковать в битве левое турецкое крыло, упиравшееся в Кагул. Племянников и Олиц должны были напасть на центр, а граф Брюс – на правое крыло. Князь Репнин получил приказание принять влево и обойти правый фланг неприятеля.

На рассвете русские войска перешли Траянов вал. Изумленные столь неожиданною отвагой турки и татары видимо пришли в смятение, но усмотрев ничтожность сил нападающих, решились задавить их своим множеством. Две огромные массы турецкой конницы понеслись вперед: одна на каре Племянникова, другая в обход. Русские стройно и весело продолжали наступать. Они охлаждали жар врагов картечью и ружейным огнем и, повернув вправо, стали угрожать им отрезыванием. Турецкие сипахи (служилая кавалерия) смешались, рассеялись, и с криком поскакали обратно в лагерь, который Халил-паша успел наскоро окружить окопами. В восемь часов наша армия подступила к турецкому стану. Все пушечные выстрелы неприятеля были обращены на каре Олица, где находился и главнокомандующий, и на каре Племянникова. Румянцев беспрестанно был под тучею ядер и распоряжался боем с непоколебимым хладнокровием. Огонь русской артиллерии уже заставил умолкнуть турецкие батареи. Каре Племянникова уже двинулось вперед, чтобы овладеть укреплениями, как вдруг 10 тысяч янычар, выскочив из лощины, ударили с саблями, кинжалами и с криком на правую сторону каре, ворвались в середину, смяли полки Муромский, 4-й гренадерский и Бутырский и заставили их бежать к каре Олица. Битва при Кагуле грозила принять совершено иной оборот.

«Теперь дело дошло до нас» – спокойно сказал Румянцев, находившемуся при нем принцу Брауншвейгскому и полетел к бегущим. Присутствие и голос героя, кричавшего: «Стой, ребята!», в один миг отозвались в сердцах воинов; они остановились и перестроились. Первый гренадерский полк под предводительством бригадира Озерова, отразил янычар. Каре Племянникова сдвинуло ряды и, ударив на неприятеля с криками: «да здравствует Екатерина», в свою очередь обратило его в бегство. Тогда три каре, Баура, Племянникова и Брюса, стремительно атаковали турецкий лагерь, а князь Репнин, обойдя правый его фланг, ударил на него с тыла. Чрез тройные рвы россияне влетели в укрепление. Визирь, устрашенный поражением янычар, составлявших главную его силу, ускакал в Измаил. Спасаясь от штыков, турки толпами гибли в озере Кагуле и волнах Дуная. Русские воины приветствовали своею вождя с победой, восклицая: «Ты прямой солдат».

Весь турецкий лагерь, сто сорок орудий, шестьдесят знамен, множество военных снарядов и две тысячи пленных достались победителям. Потери турок во время битвы и преследования составили около 20 тысяч. Наш урон убитыми и ранеными не превышал тысячи человек.

Вслед за битвой при Кагуле Репнин овладел Измаилом и Килией, Глебов – (в начале ноября) Браиловым. Бухарест и укрепление Салча увеличили завоевания россиян и, довершив занятие всего левого берега Дуная, обеспечили им зимние квартиры в Молдавии и Валахии.

Таковы были следствия сражения под Кагулом, за которое Румянцева пожаловали фельдмаршалом. Его подвиг громко огласился в России и во всей Европе. Его имя с тех пор стало наряду с именами первых полководцев того века. Малочисленность предводимого им войска в сравнении с неприятелем, отважность нападения, соблюденный в бою порядок, огромное количество трофеев, делают Кагульскую битву одним из неувядаемых листков в победном венке России. Доныне отечество сохраняет ее в благодарной памяти, и имя Кагула благоговейно переходит от одного поколения к другому.